Buddhism in Christian State: Competition in Buryat Spiritual Space in Late-Imperial Russia

Abstract

The paper discusses the problems of correlation between religious and state-national identity on the example of Buryats in late-imperial Russia. Being the only state religion, Russian Orthodoxy suspected other religions and followers in lack of patriotism and loyalty. On their side, Buddhist clergy diligently proved their devotion to the Tsars and Russian state. The Buryat ethnocultural revival in the end of 19th – beginning of 20th century promoted politicization of Buddhism since the Buryat leaders considered religion as an instrument for consolidation. Nevertheless, neither Buryat leaders (and Buddhist priests among them) nor ordinary believers made plans on separation from Russia. Quite the contrary, the ideas about the right to self-determination and governing improvements focused on further existence of Buryats in the Empire and preservation of their cultural heritage including religious traditions

В статье исследуются проблемы соотношения религиозной и национально- государственной идентичности на примере бурят в позднеимперский период истории России. Русская право- славная церковь, представлявшая единственную государственную религию, полагала, что прочие религии и их последователи не обладают достаточным патриотизмом и лояльностью к государству. Между тем на протяжении всей имперской истории буддийское духовенство доказывало преданность российских буддистов царям и России. Лидеры бурятского этнокультурного возрождения конца XIX-начала XX века способствовали политизации буддизма, избрав его в качестве важнейшего инструмента этнокультурной консолидации бурят; с этой целью институализированный буддизм принимал участие в пропаганде среди западных бурят-шаманистов. Однако при этом ни бурятские лидеры (в том числе и священнослужители), ни рядовые верующие не строили планов об отделении от России. Напротив, идеи о праве на самоопределение и усовершенствовании административного управления бурятскими территориями подразумевали дальнейшее существование бурят в Российской империи, сохранение их этнонациональной идентичности и культурного наследия вместе с религиозными традициями и при этом все большее включение в социально-экономическую, политическую и культурную жизнь страны