The Dialogue between Theology and Science as an Open-Ended Hermeneutics of the Human Condition

Abstract

This paper represents a direct continuation and development of my stance on the sense of the dialogue between theology and science as it is seen through the eyes of phenomenological philosophy and its extension towards theology. I further interpret the paradoxical position of humanity in the world (being an object in the world and subject for the world) to be the cause in the split between science and theology. Since, according to modern philosophy, no reconciliation between two opposites in the hermeneutics of the subject is possible, the whole issue of the facticity of human subjectivity as the sensebestowing centre of being acquires theological dimensions, requiring new developments in both theology and philosophy. The intended overcoming of the unknowability of man by himself, tacitly attempted through the “reconciliation” of science and theology (guided by a purpose to ground man in some metaphysical substance), is not ontologically achievable, but demonstrates the working of formal purposefulness (in the sense of Kant). Then the dialogue between theology and science can be considered as a teleological activity without a purpose representing never-ending hermeneutics of the human condition

Эта статья о развитии представлений о смысле диалога между богословием и наукой в рамках феноменологической философии и ее богословского расширения, предпринятого автором в ранних работах. Автор отстаивает мнение, что причиной напряженности во взгляде на природу реальности в науке и богословии служит парадоксальное положение человека во Вселенной, являющегося, с одной стороны, объектом мира, а с другой стороны, его субъектом, т. е. артикулирующим сознанием. Поскольку, согласно современной философии, устранение двойственного положения в герменевтике субъекта невозможно, проблема фактичности человеческой субъективности как смыслообразующего центра мира приобретает богословское измерение, требующее развитие как богословия, так и философии. Показано, что желаемое преодоление непознаваемости человека самим собою (выраженной в указанном выше парадоксе), неявно подразумеваемое в попытках “объединения” науки и богословия, невозможно онтологически, но как таковое демонстрирует работу формальной целесообразности (в смысле Канта) в человеческом сознании. Отсюда вывод: диалог между богословием и наукой представляет собой целесообразную активность сознания без достижения материальной цели и тем самым вносит вклад в бесконечную герменевтику человеческого состояния